Малуша

• 15 лет уже девке, родилась в первый день месяца Цветня 6486 года.
• Внучка знахарки, во присутствии ее тварь бесправная; себе предоставленная — дерзкая и больно вострым умом награжденная. Не по числу зубов так точно.
• Знахарка-младшая.
• Счастливая (тут стоит уточнить, что сие не есть вещица значимая, а просто поделка, по наследству доставшаяся, и счастье приносит лишь по вере обладательницы) подвеска — обломок незнакомого девице металла с нанесенными на него символами-письменами. Немного одежи, самодельных безделиц вроде браслетов из ниток, бусин и веток.
А главная ценность — бабка!
• С гнезда родного сорваться, узнать, что мир простирается дальше ее носа! Пущай короваи черствые точит да башмаки истирает. Уму-разуму чтобы набралась, талант свой (а вдруг недюженный окажется?) развила да применение ему верное нашла. Ну и гордость чтобы поумерила. Тоже было б неплохо.
• шлите голубей, жаб, гадов летучих, ползучих, плывучих — кто доберется. При надобности прочие явки-пароли выдам.
п.с. живность не возвращаю! В хозяйстве пригодится.

Облик

Не красна девица, но недурная заготовка под нее. Невысокая, нескладная совсем по-детски, но юркая и подвижная, точно хорь. Не усидит на месте, хоть бечевой привяжи, хоть палкой страши. Говорит, как и движется - торопливо, как будто себя саму стараясь обогнать.
Глаза — ясные, цвета предгрозового неба. Копна волос, какую и деве высоких родов иметь не постыдно: до пояса длиной, темно-каштановая, с едва заметным алым отблеском. Обыкновенно в косу собрана (а ежели бабка метлой не стращает и есть время предаться безделию, то и цветами украшена), и той косой, скажу я вам, нечаянно и зашибить возможно. На том красота, природою отмерянная, пока что и закончилась. Потому что Малуша на мечту похожа как корова на богатырского скакуна. Девка рожи строит, скачет аки бесноватая и голосит ужасно.
Одевается просто — откуда в глухомани в дай небо более десятка изб одежды распрекрасные? Опрятно, конечно — с прародительницей не забалуешь, да и от прочих дев отставать неохота, оттого все исправно чинится заплатами и стежками, но от зеленых пятен травнице никуда не деться.
Прототип внешности: Тэмзин Эджертон

Житье-бытье

Сглазили, вероятно. Эти тяжкие думы не раз посещали Ладу, славную травницу всея селения, когда история ее жизни вдруг сделала резкий виток, вернувшись на прежнюю колею. Снова женщина осталась в одиночестве с ребенком на руках. Когда-то злой случай унес жизнь ее мужа-охотника, столкнув его с лютым зверем. И теперь, годы спустя, все тот же, не иначе, случай забрал и дочь Веселину с мужем ее Жданом. Лихие люди повстречались им на обратном пути из соседней деревни, куда молодые отправлялись на празднование к друзьям. У Ждана родни не было. Добрую знахарку поддержала едва не вся деревня, но постыдные порывы все равно тревожили ее разум не раз и не два. И лишь надсадно кричащее дитя, призывающее мать, возвращало женщину из марева измышлений обратно к суровому настоящему.
Малуша, звала ее Веселина, «Моя милая Малуша». Внучка была живым напоминанием — точная копия своей матушки в ее нежном возрасте — и одновременно отрадой, пожалуй, единственной, кроме компании соседушки и ее дивной настойки на лесных ягодах.
В кого девочка нравом пошла, в толк не мог взять никто совершенно. Мать ее была нежной и покладистой, отец же настоящий рубаха-парень. Оставалось грешить на более далекие корни. В чем-то (но в этом Лада редко признавалась себе и никогда — окружающим) Малуша, пожалуй, ужасно была схожа с ней самой. Но совсем не в том, в чем хотелось бы.
Возможно, отчасти из-за этого сходства знахарка и взялась учить девочку своей науке. И неожиданно для себя обнаружила благодатную почву. Семена познаний были посажены немедленно и достаточно быстро дали первые всходы. Училась девка жадно, все время будто бежала вперед телеги. Себя не жалея, пропадала по травы, коренья да ягоды, по хозяйству тоже подсобляла по мере сил, но совсем не так охотно. Парней сторонилась, точно дикая какая - все может, все сама, помощи ей не надо. Поздновато Лада спохватилась, что внучка со зверьми и травами времени больше проводит, чем с людьми.
Так и жили: утомленная годами и невзгодами бабка и дерзкая юная пташка, которая вот-вот готова сорваться с насеста, хотя сама полагает иначе. Бабка даже ежовые рукавицы, замуж чтобы деву выдать все же, заготавливает неохотно: чует старческое сердце, что спорхнет вот-вот несносная прочь.

Нрав

Малуша умная, а от ума, как известно, все горе. Особенно если гордыни в тебе поболее, чем росту, а того самого ума, чтобы язык на месте положенном держать и почем зря не болтать — даже ежели правду! — не хватает. Девица горлопанка ужасная, коли мнение какое заимеет, так едва ли не каждой несогласной собаке донести попытается. Спорщица каких топить охота. Отягощена памятью совершенно дивной в той же мере, в коей и злой. Малуша, девка лесная да в избе дела делающая, все равно про всех все знает, кто там забор попортил или куру ихнюю пнул. Все-все знает про этих прохвостов, никому ничего не спустит. По части каверз и вредительства изобретательна.
Догадаться нетрудно: девичьей и сиротской тоске предаваться некогда решительно, дел слишком много. Да и жизнелюбия у Малуши не занимать. Ей все интересно, и радость она с легкостью обретает в простых вещах вроде явлений природы. Любит животных, особливо больших собак. Не боится никакой живности, а та подчас отвечает ей взаимной приязнью. Звери — они более чуткие, чем люди-человеки, и точно знают, у кого сердцевина скверная, а кто просто недоросль.
Плохой ее и в самом деле не назовешь. Непослушной, незрелой, излишне алчущей признания — это все да, да и да. Но она не пройдет мимо чужого горя, слова данного нипочем не нарушит.
А еще младая знахарка бесстрашна. Хорошо это или плохо. Или вернее сказать «непуганная»?

Умения

Читать худо-бедно научена, писать — почти освоила, но знахарский колдовской почерк разобрать не в состоянии никто, кроме самого автора. Бабка глядела на это дело, глядела. Да махнула рукой. Понадобится, сама и освоит, егоза.
В унаследованном от прародительницы деле преуспела. Руки у Малуши славные, молва ходит, что боль снимают раньше, чем отвары из горла до живота дольются. И сие не просто слухи: правда сила есть какая-то в этих маленьких ручонках, что страдания облегчает. Еще траву целебную от травы, для здравия не полезной, Малуша бойко отличает, кровь затворять и раны перевязывать бережно да надежно умеет. Знает, как отраву природную из тела вывести.
А еще в обязанности девы входит настойку от соседушки шустро домой относить, ни капли на землю не проронив(иначе осерчает бабуля, из-за настоечки подразлитой-то). И во всех заботах домашних подмогой быть, а то кому ж еще?
А еще она поет. Тут спасибо памяти, не только обиды хранящей, и глотке, закаленной беспрестанным ором. Ну и повезло, разумеется, что ни один медведь по ушам ей не прошелся. Вообще хорошо, если с медведями особо не встречался! Поет ладно, звонко, песен знает много. Приплясывать тоже может, но уже без тонкостей да мастерства, все лишь на порыве едином.
По делу обороны драгоценной себя имеет только нож и дурь залихвацкую. Большего не досталось.

Отредактировано Малуша (10.10.2015 02:57:44)