Жар-птица

«Мне сверху видно всё, ты так и знай»
• возраст Птицы не знает никто. Тут ещё смотря от какого времени считать - от яйца или от птицы.
• по статусу своему - свободная, пока не словили. Да и словишь если, то не удержишь долго.
• по роду занятий  - летает, поёт, несёт чушь свет в массы
• в имуществе богата - перья, крылья, ноги, а главное – хвост! ну и что, что под ним обычная куриная жопа  всё драгоценное, даже слова.
• цели и планы почти революционные - всем свободы и полёта… и кой кому перо в... вы поняли. яблок халявных пожрать
• связываться с ней сложно, да и огнеопасно. Её не зовут, она сама прилетает. В крайнем случае искать в Синеморских царских садах.

Облик

Птица. Жар. Крупная, но ладная, на голове хохолок. Лапы когтистые, клюв востёр, крепок, чуть загнут для удобства склёвывания яблок. глазных тоже Перо огненное, полыхает так, что ослепнуть раз плюнуть. Глаза чистым хрусталём горделиво светятся, чуть с хитрицой.
Девица фигуры нормальной, без отклонений, формами не крупна, возможно чуток поджара, но тут на каждого не угодишь, кто, как хочет. Для одного и оглобля грудаста, а второму и копна стройна.
Волос девицы рыжий, даром, что родня царю, да видно какая-то совсем-совсем дальняя. На лице веснушки едва заметной россыпью, глаза большие, чистые, пронзительные с искрой глубинной, глядящие испытывающе, словно насквозь. Пальцы тонкие, видно, что цепкие, бывает сожмёт ими что-то, совсем по птичьи получается. Кисти все в жилках натянутых, суховаты для девичьей руки, без мягкости и округлостей, такие всё больше у женщин постарше встречаются. Да и на облик ей больше двадцати пяти, к тридцати вёснам ближе. Ходит павой, каждый шаг с заминкой, будто решает, куда ножку поставить. А то бы и вовсе взлетела, если бы умела. Поглядывает всё больше искоса, быстро, чуть улыбается, словно знает что-то. Ликом, словно горделива чуток, бровь тонкую светлую часто приподнимает. В движениях быстра и точна.
Прототип внешности: Девица – Лотта Вербек

Сказ

Птица волшебная, ослепительная, горячая. Руками просьба не трогать – оплавятся. Личностям тёмным и нечисти смотреть на неё, только прикрываясь чем-нибудь, дабы не ослепнуть. А вернее будет и вовсе не смотреть. Можно ещё слово знать обережное, заветное и наговорное, да кто ж его ведает.
Перо у птицы золотое и серебряное, огненное. Им перину не набьёшь, если поджариться не хочешь.
Закончились прибаутки, пошли байки.
В стародавние времена, бают, было. Солнце красное враз по Месяцу круторогому соскучившись, решило ему весточку передать. Да как передашь - ни на лазоревом небе, ни на угольном ночном не встретишься. Но больно уж хотелось поздороваться. И вот, на исходе зари вечерней, когда скрывалось за горами дальними, оставило Солнце щепоть света своего, горстку лучиков жарких. С наказом оставило. Птицей обернуло. Лети, мол, на крыльях горячих к Месяцу, передай поклон сердечный от меня, да пожелание здоровья. Всполохом огненным озарилось ночное небо, когда Жар в высь взметнулась, Птицей быстрой к Месяцу летя. Месяцу такая затея понравилась, одарил он пернатую серебром на перья и голосом чудным, да обратно к Солнцу красному отправил с ответным поклоном. От радости, что так всё по её велению вышло ладно, разрешило Солнце птахе - Жар-Птице в миру жить, назначило яблоками молодильными питаться, да иными, какие найдёт. И повелело ещё, за добрыми людьми приглядывать и нечисть всякую распугивать. Да служить им с Месяцем, как и прежде - на посылках. Так и повелось с тех пор.
Так ли это или нет и что тут людская молва, а что истина никто не ведает, бают только, что Лукоморский царь морской, тот, что чародеял, да колдовской дар имел, вызнал слово заветное - оберег, дабы не сгореть и не ослепнуть с Птицей Жар встретившись. А уж каким боком тут колдун этот, о том и людская молва молчит. То ли так давно было, то ли немота на это, кем наложена, а может и вовсе ничего не было. Одно только известно точно, что есть такой наговор, что от жара Птицы уберечь может.

Летает птаха по Златополью и Синеморью. Живёт в царских садах Синеморских сытно, при яблоках золотых - молодильных. Ими и питается. По утру бывает, жемчуг вокруг дерев находят – то ли поёт по ночам, то ли говорит во сне пернатая, а может и приходит кто, её навестить.
Днём  летает выше облаков, потому видит её далеко не каждый, да и нет у людей времени, особо в небо зенки пялить – работать надо. Ночью слыхали может: «Смотри - звезда упала!» - то птица на посадку пошла, видно проголодалась. Жар-Птица птаха вольная, в клети не жила, по чужому приказу не пела. Когда хочет - улетает, когда хочет - возвращается. При встрече всё больше молчит (а чего зря жемчуг сыпать), да отворачивается, искоса поглядывая.
Бывало, что мог кто-то и разговорить птицу. Случалось такое. Но тут помнить надо, что Жар-Птица не попугай и даже не ворон говорящий, а существо вполне разумное и себе на уме. И уме далеко не курином, нужно заметить. А не по нраву придётся ей что-то, то и без глаз можно остаться. Выклюет, даром, что на фруктах пробавляется. Не все, но многие слепыми уходили, а кое-кто и вовсе не ушёл. Клюв у птицы острый и твёрдый, когти крепкие, удары силы немалой. Пение её - раны исцеляет, да зрение слепым возвращает. Так и живёт – может выклевать, может вернуть. Тут уж, как настроение у птицы будет.
Дёргать перья с птицы не рекомендуется, как по технике безопасности, так и по жизни (о морально-этическом аспекте промолчим, ибо живодёров склёвывает сразу).  Во-первых, перья раскалённые, а во-вторых, поговаривают, что перо Жар-Птицы неудачу приносит. Или приключений на пятую точку. А приключения такие, что ещё неизвестно, что лучше – неудача или эти самые приключения. Со временем  перо остывает и становится золотым. Самым настоящим –самородным. Можно проверить, куснув зубом, если зуб лишний. Случайно найденное перо обладает тем же свойством талисмана «на несчастье», ибо собственность птичья, а брать чужое, пускай и потерянное, нехорошо. Один вариант с перьями - если сама отдаст. На удачу.
Если же умудриться поймать всю птицу целиком, то тут только держись, да оглядывайся, как бы из рога изобилия счастьем не завалило. Храбрых, отчаянных, духом сильных и добрых птаха привечает, нравятся они ей. А если ещё и пение её похвалили или речи жемчужные, то и вовсе радуется, словно дитя.
Когда птица говорит, что никто поймать её не сподобился ни разу – верьте. Лишнего глаза у вас же не припасено? Потому лучше верьте на слово. А что до того, что Иван Лихоземский её ловил, то людская молва да бабы по лавкам нашептали. Слышен был звон, а где он, так никто и не уразумел.

Одна особенность есть у пернатой – зиму не любит. Только начинает небо тучами зимними хмуриться, только прилетают ветра холодные, сонной становится, вялой и совсем уж нелюдимой и не разговорчивой, а вскоре и совсем исчезает. Говорят, улетает зимовать в дальние страны к Солнцу-матушке и только с вешним теплом возвращается в сады царские.
Зато стоит улететь Жар-птице, как в гости к царю родственница дальняя приезжает. Какая-то совсем дальняя. Из тех, что к себе жить не позовёшь, но и в гостях отказать не получится. Девица сама тихая, можно сказать, что скромная, живёт одна, без мамок-нянек. С Василисой свои дела имеет, какие - никому не ведомо. Когда уходит, когда приходит - никто не знает. Живёт обособленно, по ярмаркам да пирам не шастает. А если и бывает, то никто её там не видывал. Всё больше в светлице своей, специально для неё выделенной сидит, золотой и серебряной нитью да жемчугом вышивает. Цены её рукоделье немалой. Поговаривают, что стоит приобресть такое шитьё, так и не чихнёшь никогда. Болезнь словно стороной обходит.
Любит в царском саду прогуливаться. Обнимет яблоньку спящую, щекой прижмётся, глаза прикроет, словно духом древесным, яблочным дышит. Яблоками печёными из её светёлки пахнет часто, а вот сама на глаза кому-нибудь показывается редко. Но нет-нет, да сверканёт в её окошке. Но мало ли что там, может луч солнечный, редкий в зеркальце али в гладь золотой вышивки попал и зайчика пустил.
По весне, как солнце пригреет землю, как травушка зелёная проклюнется, так девица уезжает. Словно и не гостила.

Умения

Люди с трудом смотреть на неё могут, слишком горячая, как в кузне раскалённой, чем ближе к горнилу, тем жжёт сильнее. Тёмным, подлым, да с червоточиной людишкам совсем маятно с ней рядом находится, как и нечисти тёмной на вроде мавок, упырей, заложных покойников, вот этих всех. Словно солнце свет её ожоги оставляет. Не выносят её жара, её света, бегут в панике, прячутся. Да, куда ж ты от солнца спрячешься. Корчи вызывает у них, бывает вплоть до полного уничтожения. Одна Баба Яга может стерпеть жар перьев птицы, но Яга сама по себе разговор особый. Те же духи, что ничего тёмного за собой не имеют, более свободны с ней в общении. Лешак, к примеру, только жмурится от света её ясного, отворачиваясь, да бурчит, чтоб в глаза не светила хвостатая. А так всё ничего, мирно уживаются. А ежели он побережётся под какой корягой, то и поговорить могут.
Может наговор, наложенный на человека, помочь  ему огарком не стать. Но слова те обережные вряд ли кто ведает, а кто ведает, то молчит.
Ещё - если сама решит подпустить. Хвост тогда свернёт в полоску узкую, крылья сложит, к телу плотно прижав, жаром в разы меньше полыхает. А коль в упор не смотреть, то и подойти близко можно.
Но никому не устоять, если пернатая раскроет хвост огненный, да крыльями взмахнёт. 
Сама же Жар-Птица всю нечисть, тёмных, да с гнильцой людей распознать может, как червя в яблоках, хоть ты листочком прикройся, но внимания обращает мало. Какое ей дело до копошащихся там, внизу, когда она над облаками летает.
Кто поймать птицу не убоится, да все трудности пройдёт, тому счастье подарит пернатая.
Перо её украденное или подобранное навлекает беды разные, несчастья на голову его поднявшего. Само перо горит огнём волшебным небывалым, способно терем целиком освещать вместо тысячи свечей. Когда потухнет, то обычным золотом становится.
Сила у Жар не богатырская, но мужика средних размеров поднимет, да в небе помотает порядочно, мало не покажется. Может и уронить.
Пение у птицы целебное: раненым облегчение наступает, боль отступает, быстрее раны затягиваются. Хворые могут полной грудью вздохнуть, улыбаться начинают, да на поправку идут. Детишки те и вовсе про болячки забывают. Слепцы прозревают, эту усладу заслышав. Поёт только редко, по особому расположению духа или от радости какой. И ещё есть заминка - все от пения выздоравливают, что тёмный, что светлый, что добрый, что злой. Тут уж, без разбора.
Когда говорит Жар-Птица, жемчужины дорогие роняет. За день разговоров душевных – с десяток жемчужин можно собрать. Но тут тоже, смотря какой разговор. Не в настроении пернатая, так и жди - не жди пустое всё. Перлы тоже выдаёт частенько, не стесняясь в словах, бывает и насмешлива.
Имеет возможность в пламя влетать и вылетать из него невредимой. А что ей огненной сделается.
Девица же, что на постой к царю Светозару приезжает, так же к горячему равнодушна. Угольками раскалёнными, словно камушками простыми играется. Из печи горшок со щами голыми руками достать – пожалуйста. Шить - мастерица – пальцы быстрые, глаз точный, да рисунки все разные, как картины с высоты небывалой выглядят: вот деревенька, тут озерцо, а здесь тропки через весь лес вьются. На язык остра да прибаутиста, а рассмеётся, будто бисером по полу брызнуло. Ежели плохое али нечистое в человеке есть, глазищами своими уставится, словно спицей калёной протыкает, невольно поёжишься, коль за душой, что тёмное имеешь.
Поёт девка красиво, заслушаешься. Старые, да малые и вовсе с улыбкой внемлют, а лица их радостью светятся.

Отредактировано Жар-Птица (28.12.2015 19:05:59)