Милослав

• 25 лет (7 травня 6476 года)
• купеческий сынок
• купец под отцовским началом, наследник
• женат на беглой вышегорке
• имеет свой угол в родительском доме, там же, надежно припрятанный под полом лежит мешочек с накопленным добром
• мечтает выбиться в люди
• передавайте письма лично в руки

Облик

Обликом, как и все полецкие, высок, долговяз. Густые, прямые волосы русого цвета. Лицом не то чтобы красив, но и недурен. Узковатые карие глаза часто ехидно щурятся из-под густых бровей, будто знает Милослав что-то, одному ему ведомое. Кожа из тех, что солнце любит – загорает хорошо.
Прототип внешности:  Josh Hartnett

Сказ

Рожденный в семье полецкого купца Скарбоша, Милослав уже с детства проявлял все признаки купеческой жилки – выдурить у сверстников мог что угодно. Продавал пойманных ящериц да полевок  за то нехитрое богатство, что водилось у детей. И расценки ставил с умом – зеленые ящерицы бывали дороже серых, невзрачных. Так и проходило детство – беззаботно и в ожидании подарков, что из далеких стран привозил детям отец. Детей у Скарбоша, к слову, было немало.  Старшие – Хвалек и Радка, да после Милослава еще трое родилось.
Когда исполнилось Милу десять лет, стал отец его вместе со старшим братом брать с собой, уму-разуму учить. Надо сказать, мечтал Милослав об этом всю жизнь. Скарбош торговал и с Царьградом, и с Вышеградом, и с негостеприимным Белецком.  Из Царьграда привозили синеморские ткани, украшения, златопольских лошадей, зерно и много другого. Что-то продавалось в Лецке, что-то ехало дальше в Вышегорье. В Белецке Скарбош набирал лесные дары, что ценились везде - мед, воск, и особенно шкуры. Милослав успел побывать везде – и в суровом, холодном Вышегорье, и в солнечном богатом Синеморье. Не доводилось только дальше зайти – в Златополье да Лихие земли. О Темнолесье и не мыслил, но страшные истории о нем любил, даже сам сочинил парочку, младшим рассказывая.
Со временем, вырастив старших сыновей, стал Скарбош все больше дома, в Лецке сидеть. Хвалек стал ездить в Царьград, а Милославу Вышеград и Белецк достались. Одно радовало – хоть не верхом столь дальний путь проделывать, по Люте каждое лето плавал Милослав на ладьях. Иногда, правда, приходилось волоком тащить, но где ж ты найдешь путь без трудностей совсем.
Позже Скарбош жену себе новую нашел – молодую, красивую всем на зависть. Что уж там, сыновья тоже на нее заглядывались. Родила она Скарбошу  сына Томила, в котором старый купец души не чаял. А мать Милослава, Гордана, угасла – то ли не смогла с появлением молодой красавицы смириться, то ли хворь какая настигла. Милослава тогда даже не было дома. И хоть и не был он особенно обласкан гордой, строгой матерью, а все же горевал, узнав дурные вести.
Время шло, Милославу все тоскливее было. Отец его не особенно ценил, порой вовсе не замечал. От любых достижений все больше отмахивался – кажется, никого, кроме Хвалека и не замечал. Каждый промах, напротив, бывал отдельно воспет. Мол, чего еще ждать-то. Не знал Милослав причин такому пренебрежению – не был он особенно глуп, не валялся под лавкой пьяный каждый день, деньги не транжирил. Но чуял, что ничего доброго его не ждет. Сестер быстро замуж отдавали, младший еще пешком под стол ходил, а Милек чувствовал себя чужим в отчем доме. Довольно быстро и вовсе перестал стараться, решив, что нужно своим умом добиваться… а чего и сам не знал. Славы, богатства, благополучия. Милослав не отказался бы от всего этого сразу. Вот и стал обманывать. То есть как обманывать – там извернется да купит дешевле, чем обычно, но отцу про то не напишет, тут припишет пару сребреников – так, чтобы в глаза не бросалось. А коль очередной знатный лецкий мужичок пожелает себе красивый меч, узорами украшенный, то можно с такого дела и златник, а то и два поиметь. Уж на что полецкая знать не скупилась, так это на красивые и бесполезные вещи. А в Вышеграде у Милослава свой человек был – кузнец, что дивной красоты мечи ковал, да такие, что перо на лету перережут. Как-то раз помог ему Милослав – случайно нашел и вернул домой его малолетнего сына, который заблудился на краю города, среди купеческих лодок. Кузнец был так рад, что налил Милославу вышегорской браги. Скарбошев сын всегда был не прочь гульнуть, но так, как в тот день, он не напивался еще ни разу. С тех пор дружба у него была с кузнецом.
Коль зашла речь о вышегорцах, надобно и о Лютославе рассказать. Увидал ее Милослав однажды издали, остановившись в Красном воеводстве, она его и не припомнила бы. Восхитился он тогда, глаз отвесть не мог. Сказано ему было, что это Лютослава Златокудрая, дочь воеводы Люта. И что заезжему полецкому торгашу лучше на нее не заглядываться – можно без глаз остаться. Лишиться глаз Милослав ожидаемо не хотел, только вздохнул горестно. А следующим летом повстречал ее в Белецке, одну-одинешеньку. Видать, беда какая приключилась, а может сбежала, он так и не спросил от чего. Кажется, и вовсе не сказал, что узнал. Нанялась она ему в охранницы, хотела воительницей стать. Мил бы отказался – не нужны были ему девки для обороны, да и места не было, чтобы лишние пять златников в год платить. Но он посчитал это удачей, чуть ли не чудом и, несмотря на вероятность после все же лишиться глаз, да и не только их, согласился. А когда дома стали спрашивать, что за девка златокудрая подле него вьется, тяжелый меч за собой таская, и вовсе сглупил – сказал, что это жена его, Злата. В том было сразу два смысла – уберечь ее хотел от людского любопытства да слухов, что, как известно, далеко идут, а заодно оставить подле себя. Теперь уж точно не отвертишься от вышегорского гнева, коль ищет Лютославу кто. Ну да Милослав не пожалел. Порой лучше рискнуть и проиграть, чем поберечься и вечно жалеть о том, что могло бы быть, да не случилось.  Лютослава и не противилась. Зажили они с тех пор как муж и жена. Да только не нравилась Лютослава родным. Мол, жена должна дома сидеть, радовать всех своим видом и ласковым обращением, а не мечом махать да еще и деньги с мужа за это брать. По правде говоря, Милослав был с ними согласен, но стоило взглянуть на Лютославу, всякое недовольство как рукой снимало. А в глубине души Милу было и вовсе приятно лишний раз позлить отца.
А как-то раз с Хвалеком, старшим, случилась беда. Нашли его в Люте кверху харей плавающим. Случай в Лецке обычный, как-то сразу и порешили, что напился Скарбошев наследничек и в реку грохнулся, головой о камни приложившись. Старый купец по сей день оплакивает сына, а Милославу, супротив ожиданиям, еще хуже жить стало. Мол, а Хвалек бы то, а Хвалек бы это.  Только некогда унывать и жалеть себя - теперь ему в белокаменный Царьград ездить, дело это серьезное и хлопотное. И если это не шанс доказать отцу свою годность, то неплохая возможность заработать самому.

Умения

Худо-бедно читает и пишет, счетоводствует получше.
Из седла на скаку не упадет.
Если повезет, то брошенный во врага камень даже попадет в цель.
Наметан глаз на то, чем торгует – знает какая шкурка лучше, какая хуже, знает некоторые драгоценные камни и так далее.